Столица напялила тёмный колпак
И сбросила prêt-a-porter.
Я пью, и меня развлекает толпа
Туземного варьете.

И гнётся всех лучше красивая та
С коралловой дальней земли,
И мне говорит языком живота,
Что имя её
Луали.

И видится в танце мне предок её,
Не знавший ни букв, ни икон -
Он держит сегодня в руках не копьё,
А сотовый телефон.

И если я в гости приеду к нему,
Не бросит меня на угли.
Про это танцует на сцене в дыму
Красавица
Луали.

Ей белые снеги покажутся - бред.
И копьями с крыш - вода.
И ей не понять, как в России поэт
Не может щадить живота.

Не может ни сползать на нём, ни сплясать,
Ни даже сменять на рубли.
Лишь только в дуэлях его искромсать
За русскую
Луали.