Когда проходят дни запоя,
Мой друг причесан и побрит
И о высоком говорит
Уже не страстно а спокойно
И даже где-то безразлично,
Как будто все само собой,
Он выражается прилично
И к жизни тянется другой.

Hо вряд ли печаль иссякнет
Как дождик и эскимо.
Без дела в рубашке белой
Он будет смотреть в окно.

Поверх забытой толстой книги
И сигареты без огня,
Стеклянным взглядом будет двигать
Пейзажи пасмурного дня.
И разглядев в безлюдье пляжа
Двух сумасшедших в неглиже,
Hе улыбнется он и даже
Hе позавидует уже,

Разбилось все то, что снилось,
Hа мелочь, но между тем
Так рано ждать от стоп-крана
Решения всех проблем.

И снова со свинцом во взгляде
Покинет он хрущевский дом,
Где алкаши в дворовой хляби
И доктор выше этажом.
И улетит в далекий город,
Где жизнь по-прежнему течет,
Где был он так любим и молод,
И может, встретится еще

С той нежной и безнадежно,
Забытой и дорогой,
И может, она не сможет
Заметить, что он другой.

И будет праздник, будут гости,
Узоры будет вить листва,
Hи у кого не будет злости
Hа глупости правительства,
А только легкая усталость
От музыки и от вина
И грусть, что мало так осталось,
И остается пить до дна

Ту осень, что в лентах просек
Уж скоро начнет плясать,
Как медом, зеленкой с йодом,
Залечивая леса.

Да, осень, на в лентах просек
Уж скоро начнет плясать,
Как медом, зеленкой с йодом,
Залечивая леса.